Хохоталка, кинушка, театр и разное безделье. Отдых - дело святое.

Рассказы


Re: Рассказы

Повідомлення номер:#41  Повідомлення Never Better » 01 вересня 2019, 14:31

Завидую современной молодёжи

Маша поступила в институт. Её группа едет в лес, знакомиться.
В обычном смысле этого слова, а не в хорошем.
Маша тоже хочет.
Нужны коврик, спальный мешок и алкоголь.
Я сказал:
- Коврик и алкоголь нужны тем, кто хочет сломать свою женскую судьбу. Для начальной дружбы хватит обмена книгами. У нас прекрасная библиотека, писем Чехова двенадцать томов. Можешь привести домой краснеющего очкарика. А лучше молодую преподавательницу. Нет ничего приятней дружбы под присмотром отца. Я лично куплю вам кефир, если хотите безумств. Кто не считает кефир алкоголем, может идти спорить об этом с дорожной полицией.

Но в Маше что-то сломалось.
Она просится в лес с другими дураками.
Говорит что ей 18. Купила три литра сангрии в пачке.
Взрослая жизнь или даже замужество ожидало её в те выходные.
Поездку придумали «какие-то второкурсники».
Везут «куда-то».
Еврейские матери просят сначала их зарезать, а потом уже идти в такой поход.

Я выдал Маше нож-выкидуху и шило. Сказал, когда потеряешь выкидуху, вонзи шило в бедро насильнику и немного покрути.
И обнял дочь на прощание.
Маша сказала:
– Ну папа!
И уехала. Обещала писать часто-часто.

Первое смс пришло через час.


«Здесь 50 девочек и 2 мальчика. Запись на изнасилование закрылась мгновенно. Староста говорит, мест нет даже за взятки».
Второе смс:
«Какие-то бородатые мужчины гоняются за девочками.»
Третье смс:
«Шучу. Мы сами тут за всеми гоняемся».

Больше писем не было.
Когда-нибудь, будучи глубоко беременной, Маша будет скучать по трёхлитровым пачкам сангрии.

Вернулась через два дня. Недовольная. Говорит, дурацкие посвящения. Поедание нутеллы из детских горшков, ориентирование в купальниках. Игра в города на раздевание. Вообще всё на раздевание. Или вот, например, задание: поэтически воспеть любую часть тела соседа. Следующее задание – поцеловать воспетое. Мальчику №2 выпало целовать палец ноги девочки. Дошутился, сказала Маша.

Я подозреваю, мальчик доволен. Возможно, именно немытый палец ноги станет осью его эротических фантазий. И вообще ребята хорошие подобрались, удачный институт, я считаю.
Но Маша говорит - ужас! Позор, а не сверстники. Как ты был прав, отец! Все шутки про зады. Где конкурс средневековых танцев? Где викторина по поэзии серебряного века?
То ли дело на соседнем факультете. Подружка рассказала. Тоже ориентирование, но ночью, абсолютно голыми! Никакого ханжества, ноль полумер.
Ещё там красили акварелью соски.
Сплошные творчество и доверие!
Подружка в полном восторге.
Надо было поступать на математику, эх.

В наше время за дружбой отправляли на картошку.
Очень скучно.
Первые одиннадцать томов Чехов написал именно на картошке, я уверен.
До сих пор некоторые сокурсницы вспоминаются мне исключительно в четвероногом виде.
Встречая их потом прямоходящими, я вынужден был знакомиться заново.
То ли дело теперь. Жёлтые соски – Света, красные – Людмила.
Легко и приятно запоминается.
Завидую, короче, современной молодёжи.

Never Better

Аватар користувача
За 1 000 сообщений
 
Повідомлення: 1699
Зареєстрований:
29 березня 2019, 14:06
Звідки: ХАРЬКОВЪ
Бали репутації: 66

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#42  Повідомлення Dav_poltava » 01 вересня 2019, 14:43

Я б убил. Художников.
Noli turbare circulos meos!


Dav_poltava

Аватар користувача
За 107 000 сообщений
Персональное звание ''Заратустра''
 
Повідомлення: 107087
Зареєстрований:
07 вересня 2011, 13:41
Звідки: Україна - країна мрій!
Бали репутації: 4880
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#43  Повідомлення Booker » 01 вересня 2019, 14:44

Или художники тебя. :hahaha:

Booker

Аватар користувача
За 74 000 сообщений
Администратор форума
 
Повідомлення: 74231
Зареєстрований:
22 лютого 2011, 22:28
Бали репутації: 6009

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#44  Повідомлення Dav_poltava » 01 вересня 2019, 14:57

Я невмирущий.
Noli turbare circulos meos!


Dav_poltava

Аватар користувача
За 107 000 сообщений
Персональное звание ''Заратустра''
 
Повідомлення: 107087
Зареєстрований:
07 вересня 2011, 13:41
Звідки: Україна - країна мрій!
Бали репутації: 4880
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#45  Повідомлення Гоцман » 01 вересня 2019, 16:24

за невмиров во всём мире

Гоцман

Аватар користувача
За 38 000 сообщений
 
Повідомлення: 38888
Зареєстрований:
16 листопада 2015, 12:39
Звідки: кинотеатр Родина
Бали репутації: 2575
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#46  Повідомлення Нюша » 20 вересня 2019, 21:39

*пятница развлекательное

Собиралась нешуточная гроза, мы собирались отдать перед сном небольшой, но приятный супружеский долг, как вдруг телефон.
Во время краткого разговора жена поменялась в лице, словно кто помер.
– Что, Дуся?! Кто это? – встревожился я.
– Тетя Флюра. Спрашивает, не умер ли ты или дети...
Немыслимая молния ебанула за окном, у меня пропала эрекция.
Я-то считал, старуха давно перекинулась. Последний раз видел её лет семь назад. Уже тогда она уверенно дышала на ладан: поминала адюльтер с тов. Котовским, тачанки с медвежьими полостями, спирт с ананасами, а теперь, кажется, не прочь сама расслабиться на поминках…
Хлынул ливень.
– Разве твоя двоюродная тетушка еще жива? И на что она намекает? – спросил я жену, вернувшуюся из детской, после ревизии наших сопляков.
– Видишь ли, к тёте залетел голубь. – отвечает Дуся, пожирая валидол и нервически рассасывая полукольцо «Ливерной».
– А это примета, что скоро среди близких кто-то помрет, утверждает тётя…
Ко мне залетало сто голубей, один неловкий конопатчик панельных швов и даже нетопырь. Насрут и всё! – успокоил я жену.
А сам вспомнил, как после залета несчастного воробья, угасал мой племянник. Десяток ножевых не оставили мелкому правонарушителю шансов на лелеемую карьеру рецидивиста. А следом с помпой ушел Брежнев. Какие у покойника были брови! Хоронить таких бровей жалко! Их бы отнять и на подушечку в музей.
Глотну пивка, сказал я Дусе и пошел в кухню. А сам повторно ревизовал детишек. Собачку в прихожей. Чертова тётка! Дверные засовы. Газ. Заначку. О, эти глупые приметы! И затворил форточки. А то въебёт какой-нибудь стриж…
Вернулся в спальню. Едва отхлебнул пива, как заработал телефон.
– Кто ещё, Дуся?
– Дядя Арик. Справляется, все ли у нас нормально живы…
Я похолодел! Похоже, голуби не оставляли нам шансов!.. Но оказалось, тетка стала обзванивать родню на предмет трупов и на сон грядущий сообщала:
«Аллё! Говорит тетя Флюра. Здорова. А у вас покойников нема? У Дуси вроде нема, я звонила. А может Дуся жалеет меня? Ась?»
Люди резко теряли сон и кидались к телефону. А родня у Дуси большая, навязчивая, но дружная… Началось какое-то селекторное совещание ебать:
– Привет! У вас похороны?
– Нет.
– Тогда почем у вас говядина?
– Столько-то.
– Ай-ай-ай! А животное масло?
– Столько-то.
– Ох-ох, чтоб они подохли! Спокойной ночи.
– Спасибо!
Тогда Дуся взялась превентивно извещать тревожных родственников, что мы живы. «Аллё, вам тетя Флюра звонила? Нет? Тогда если, так не пугайтесь, – у нас все ещё живы».
Многие не верили, настаивали поднести к трубке детей и меня. Дети спросонья плачут, собачка воет, ад и путаница…
В третьем часу позвонили с о. Сахалин. Кто-то соболезновал за Ёсю, безвременно племянника тети Капы. Услышав что Ёся цел, на Сахалине молча расстроились, что Япония за Курилы...
Звонили из похоронной конторы. Тактично упомянули о скидках на крематорий и ячейки для праха и остальные плюшки с лентами и глазетом. Этих я послал нахуй, но информация у них таки поставлена…
Наконец, когда к обеду всё улеглось и мы прикорнули, опять зазвонил телефон. То соседка тёти Флюры сказала, что тети скоропостижно больше нет. Померла прямо за телефонным аппаратом... Вот и не верь приметам…

А. Болдырев

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#47  Повідомлення Never Better » 24 жовтня 2019, 13:28

Я практически никогда не выкладываю фото жратвы.
Редко, когда совсем уж какой-нибудь распиздец типа жареной морской свинки или фрикасе из мидии и гуявы.
А так нет.
Не выкладываю.
Знаете почему?
Потому что вы ни хуя не знаете, что такое вкусняшки.
Когда я служил в армии, я дожидался когда стемнеет, надевал лыжи и хуярил по заснеженному полю сквозь бурю и ветер, как лохматый мамонтенок к маме, километров десять.
Прямо как есть, в ватном бушлатике и завязанной под подбородком шапке-ушанке.
Ах, да, еще с вафельным полотенцем на лице, чтоб не обморозить морду.
Я шёл в маленькую деревушку Никольки, где было дворов пятнадцать, разрушенная церковь и маленький магазинчик.
В Никольках жили только бабушки и пару дедушек.
А больше никто там не жил. Я вообще не понимаю нахуя там им был магазин
Там, в магазине, я покупал молдавские сигареты "Дойна", спички и пряники.
Обычные блядь пряники.
Потом я таким же образом шел назад. Больше в магазине было покупать нечего.

И когда я возвращался в вагончик радиолокационной станции,
наливал чай грузинский черный байховый второй сорт с цементным куском рафинада
и жрал эти сраные пряники,
то ничего, понимаете, ничего не было и уже не будет вкуснее на всей земле.

И было мне девятнадцать лет.
И в вагончике был только я, пряники, газета " На боевом посту" для вытирания жопы и письма от девушки студентки педучилища, вы её не знаете.
Еще был бобинник с хуевой музыкой.
А вы говорите тирамиссу, блядь.
Не смешите меня, нинада.

Never Better

Аватар користувача
За 1 000 сообщений
 
Повідомлення: 1699
Зареєстрований:
29 березня 2019, 14:06
Звідки: ХАРЬКОВЪ
Бали репутації: 66

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#48  Повідомлення Dav_poltava » 24 жовтня 2019, 21:24

Гречка, блять, с сахаром.
Noli turbare circulos meos!


Dav_poltava

Аватар користувача
За 107 000 сообщений
Персональное звание ''Заратустра''
 
Повідомлення: 107087
Зареєстрований:
07 вересня 2011, 13:41
Звідки: Україна - країна мрій!
Бали репутації: 4880
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#49  Повідомлення Нюша » 24 жовтня 2019, 22:30

Пришлось даже глянуть, кто это так вкусно пишет о простых пряничных радостях.
Мне вот это близко оказалось. Я тоже в реальной жизни мат редко употребляю. Но если не выбесят. Тогда всплывает детское бессознательное.

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#50  Повідомлення АКсв » 24 жовтня 2019, 23:15

Мдяям, невзыскательный нынче читатель.
Кому сейчас нужен Вадим Шефнер, если есть вот такое вот шопопало?!

АКсв

Аватар користувача
За 25 000 сообщений
 
Повідомлення: 25798
Зареєстрований:
19 листопада 2015, 16:00
Звідки: Ниоткуда
Бали репутації: 1310
Попередження: 1

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#51  Повідомлення Нюша » 07 січня 2020, 16:47

Антон Павлович Чехов.

Новогодняя пытка (Очерк новейшей инквизиции)
Вы облачаетесь во фрачную пару, нацепляете на шею Станислава, если таковой у вас имеется, прыскаете платок духами, закручиваете штопором усы — и всё это с такими злобными, порывистыми движениями, как будто одеваете не себя самого, а своего злейшего врага.
— А, чёрррт подери! — бормочете вы сквозь зубы. — Нет покоя ни в будни, ни в праздники! На старости лет мычешься, как ссобака! Почтальоны живут покойнее!
Возле вас стоит ваша, с позволения сказать, подруга жизни, Верочка, и егозит:
— Ишь что выдумал: визитов не делать! Я согласна, визиты — глупость, предрассудок, их не следует делать, но если ты осмелишься остаться дома, то, клянусь, я уйду, уйду... навеки уйду! Я умру!
Один у нас дядя, и ты... ты не можешь, тебе лень поздравить его с Новым годом? Кузина Леночка так нас любит, и ты, бесстыдник, не хочешь оказать ей честь?
Федор Николаич дал тебе денег взаймы, брат Петя так любит всю нашу семью, Иван Андреич нашел тебе место, а ты!.. ты не чувствуешь! Боже, какая я несчастная. Нет, нет, ты решительно глуп!
Тебе нужно жену не такую кроткую, как я, а ведьму, чтоб она тебя грызла каждую минуту! Да-а! Бес-со-вест-ный человек! Ненавижу! Презираю! Сию же минуту уезжай! Вот тебе списочек... У всех побывай, кто здесь записан! Если пропустишь хоть одного, то не смей ворочаться домой!
Верочка не дерется и не выцарапывает глаз. Но вы не чувствуете такого великодушия и продолжаете ворчать... Когда туалет кончен и шуба уже надета, вас провожают до самого выхода и говорят вам вслед:
— Тирран! Мучитель! Изверг!
Вы выходите из своей квартиры (Зубовский бульвар, дом Фуфочкина), садитесь на извозчика и говорите голосом Солонина, умирающего в «Далиле»:
— В Лефортово, к Красным казармам!
У московских извозчиков есть теперь полости, но вы не цените такого великодушия и чувствуете, что вам холодно... Логика супруги, вчерашняя толчея в маскараде Большого театра, похмелье, страстное желание завалиться спать, послепраздничная изжога — всё это мешается в сплошной сумбур и производит в вас муть... Мутит ужасно, а тут еще извозчик плетется еле-еле, точно помирать едет...
В Лефортове живет дядюшка вашей жены, Семен Степаныч.
Это — прекраснейший человек. Он без памяти любит вас и вашу Верочку, после своей смерти оставит вам наследство, но... чёрт с ним, с его любовью и с наследством! На ваше несчастье, вы входите к нему в то самое время, когда он погружен в тайны политики.
— А слыхал ты, душа моя, что Баттенберг задумал? — встречает он вас. — Каков мужчина, а? Но какова Германия!!
Семен Степаныч помешан на Баттенберге. Он, как и всякий российский обыватель, имеет свой собственный взгляд на болгарский вопрос, и если б в его власти, то он решил бы этот вопрос как нельзя лучше...
— Не-ет, брат, тут не Муткурка и не Стамбулка виноваты! — говорит он, лукаво подмигивая глазом. — Тут Англия, брат! Будь я, анафема, трижды проклят, если не Англия!
Вы послушали его четверть часа и хотите раскланяться, но он хватает вас за рукав и просит дослушать. Он кричит, горячится, брызжет вам в лицо, тычет пальцами в ваш нос, цитирует целиком газетные передовицы, вскакивает, садится...
Вы слушаете, чувствуете, как тянутся длинные минуты, и, из боязни уснуть, таращите глаза... От обалдения у вас начинают чесаться мозги... Баттенберг, Муткуров, Стамбулов, Англия, Египет мелкими чёртиками прыгают у вас перед глазами...
Проходит полчаса... час... Уф!
— Наконец-то! — вздыхаете вы, садясь через полтора часа на извозчика. — Уходил, мерзавец! Извозчик, езжай в Хамовники! Ах, проклятый, душу вытянул политикой!
В Хамовниках вас ожидает свидание с полковником Федором Николаичем, у которого в прошлом году вы взяли взаймы шестьсот рублей...
— Спасибо, спасибо, милый мой, — отвечает он на ваше поздравление, ласково заглядывая вам в глаза. — И вам того же желаю... Очень рад, очень рад... Давно ждал вас... Там ведь у нас, кажется, с прошлого года какие-то счеты есть... Не помню, сколько там... Впрочем, это пустяки, я ведь это только так... между прочим... Не желаете ли с дорожки?
Когда вы, заикаясь и потупив взоры, заявляете, что у вас, ей-богу, нет теперь свободных денег, и слезно просите обождать еще месяц, полковник всплескивает руками и делает плачущее лицо.
— Голубчик, ведь вы на полгода брали! — шепчет он. — И разве я стал бы вас беспокоить, если бы не крайняя нужда? Ах, милый, вы просто топите меня, честное слово... После Крещенья мне по векселю платить, а вы... ах, боже мой милостивый! Извините, но даже бессовестно...
Долго полковник читает вам нотацию. Красный, вспотевший, вы выходите от него, садитесь в сани и говорите извозчику:
— К Нижегородскому вокзалу, сскотина!
Кузину Леночку вы застаете в самых растрепанных чувствах. Она лежит у себя в голубой гостиной на кушетке, нюхает какую-то дрянь и жалуется на мигрень.
— Ах, это вы, Мишель? — стонет она, наполовину открывая глаза и протягивая вам руку. — Это вы? Сядьте возле меня...
Минут пять лежит она с закрытыми глазами, потом поднимает веки, долго глядит вам в лицо и спрашивает тоном умирающей:
— Мишель, вы... счастливы?
Засим мешочки под ее глазами напухают, на ресницах показываются слезы... Она поднимается, прикладывает руку к волнующейся груди и говорит:
— Мишель, неужели... неужели всё уже кончено? Неужели прошлое погибло безвозвратно! О нет!
Вы что-то бормочете, беспомощно поглядываете по сторонам, как бы ища спасения, но пухлые женские руки, как две змеи, обволакивают уже вашу шею, лацкан вашего фрака уже покрыт слоем пудры. Бедная, всё прощающая, всё выносящая фрачная пара!
— Мишель, неужели тот сладкий миг уж не повторится более? — стонет кузина, орошая вашу грудь слезами. — Кузен, где же ваши клятвы, где обет в вечной любви?
Бррр!.. Еще минута, и вы с отчаяния броситесь в горящий камин, головой прямо в уголья, но вот на ваше счастье слышатся шаги и в гостиную входит визитер с шапокляком (прим. складная шляпа (франц. chapeau-claque) и остроносыми сапогами... Как сумасшедший срываетесь вы с места, целуете кузине руку и, благословляя избавителя, мчитесь на улицу.
— Извозчик, к Крестовской заставе!
Брат вашей жены, Петя, отрицает визиты, а потому в праздники его можно застать дома.
— Ура-а! — кричит он, увидев вас. — Кого ви-ижу! Как кстати ты пришел!
Он трижды целует вас, угощает коньяком, знакомит с двумя какими-то девицами, которые сидят у него за перегородкой и хихикают, скачет, прыгает, потом, сделав серьезное лицо, отводит вас в угол и шепчет:
— Скверная штука, братец ты мой... Перед праздниками, понимаешь ты, издержался и теперь сижу без копейки... Положение отвратительное... Только на тебя и надежда... Если не дашь до пятницы 25 рублей, то без ножа зарежешь...
— Ей-богу, Петя, у меня у самого карманы пусты! — божитесь вы...
— Оставь, пожалуйста! Это уж свинство!
— Но уверяю тебя...
— Оставь, оставь... Я отлично тебя понимаю! Скажи, что не хочешь дать, вот я всё...
Петя обижается, начинает упрекать вас в неблагодарности, грозит донести о чем-то Верочке... Вы даете пять целковых, но этого мало... Даете еще пять, и вас отпускают с условием, что завтра вы пришлете еще 15.
— Извозчик, к Калужским воротам!
У Калужских живет ваш кум, мануфактур-советник Дятлов. Этот хватает вас в объятия и тащит вас прямо к закусочному столу.
— Ни-ни-ни! — орет он, наливая вам большую рюмку рябиновой. — Не смей отказаться! По гроб жизни обидишь! Не выпьешь — не выпущу! Сережка, запри-ка на ключ дверь!
Делать нечего, вы скрепя сердце выпиваете. Кум приходит в восторг.
— Ну, спасибо! — говорит он. — За то, что ты такой хороший человек, давай еще выпьем... Ни-ни-ни... ни! Обидишь! И не выпущу!
Надо пить и вторую.
— Спасибо другу! — восхищается кум. — За это самое, что ты меня не забыл, еще надо выпить!
И так далее... Выпитое у кума действует на вас так живительно, что на следующем визите (Сокольницкая роща, дом Курдюковой) вы хозяйку принимаете за горничную, а горничной долго и горячо пожимаете руку...
Разбитый, помятый, без задних ног возвращаетесь вы к вечеру домой. Вас встречает ваша, извините за выражение, подруга жизни...
— Ну, у всех были? — спрашивает она. — Что же ты не отвечаешь? А? Как? Что-о-о? Молчать! Сколько потратил на извозчика?
— Пя... пять рублей восемь гривен...
— Что-о-о? Да ты с ума сошел! Миллионер ты, что ли, что тратишь столько на извозчика? Боже, он сделает нас нищими!
Засим следует нотация за то, что от вас вином пахнет, что вы не умеете толком рассказать, какое на Леночке платье, что вы — мучитель, изверг и убийца...
Под конец, когда вы думаете, что вам можно уже завалиться и отдохнуть, ваша супруга вдруг начинает обнюхивать вас, делает испуганные глаза и вскрикивает.
— Послушайте, — говорит она, — вы меня не обманете! Куда вы заезжали, кроме визитов?
— Ни... никуда...
— Лжете, лжете! Когда вы уезжали, от вас пахло виолет-де-пармом, теперь же от вас разит опопанаксом! Несчастный, я всё понимаю! Извольте мне говорить! Встаньте! Не смейте спать, когда с вами говорят! Кто она? У кого вы были?
Вы таращите глаза, крякаете и в обалдении встряхиваете головой...
— Вы молчите?! Не отвечаете? — продолжает супруга. — Нет? Уми...умираю! До...доктора! За-му-учил! Уми-ра-аю!
Теперь, милый мужчина, одевайтесь и скачите за доктором.
С Новым годом!

1887 г.

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#52  Повідомлення Нюша » 18 січня 2020, 22:22

Н. А. Тэффи Страшная сказка
Когда я пришла к Сундуковым, они торопились на вокзал провожать кого-то, но меня отпустить ни за что не согласились.
- Ровно через час, а то и того меньше, мы будем дома. Посидите пока с детками, - вы такая редкая гостья, что потом опять три года не дозовешься. Посидите с детками! Кокося! Тотося! Тюля! Идите сюда! Займите тетю.
Пришли Кокося, Тотося и Тюля.
Кокося - чистенький мальчик с проборчиком на голове, в крахмальном воротничке.
Тотося - чистенькая девочка с косичкой в передничке.
Тюля - толстый пузырь, соединивший крахмальный воротничок и передничек.
Поздоровались чинно, усадили меня в гостиной на диван и стали занимать.
- У нас папа фрейлейн прогнал, - сказал Кокося.
- Прогнал фрейлейн, - сказала Тотося.
Толстый Тюля вздохнул и прошептал:
- Плогнал!
- Она была ужасная дурища! - любезно пояснил Кокося.
- Дурища была! - поддержала Тотося.
- Дулища! - вздохнул толстый.
А папа купил лианозовские акции! - продолжал занимать Кокося. - Как вы полагаете, они не упадут?
- А я почем знаю!
- Ну, да, у вас, верно, нет лианозовских акций, так вам все равно. А я ужасно боюсь.
- Боюсь! - вздохнул Тюля и поежился.
- Чего же вы так боитесь?
- Ну, как же вы не понимаете? Ведь мы прямые наследники. Умри папа сегодня, - все будет наше, а как лианозовские упадут, - тогда будет пожалуй не густо!
- Тогда не густо! - повторила Тотося.
- Да уж не густо! - прошептал Тюля.
- Милые детки, бросьте печальные мысли, - сказала я. Папа ваш молод и здоров, и ничего с ним не случится. Давайте веселиться. Теперь святки. Любите вы страшные сказки?
- Да мы не знаем, - какие такие страшные?
- Не знаете, ну, так я вам расскажу. Хотите?
- Хочу!
- Хочу!
- Хацу!
- Ну-с, так вот слушайте: в некотором царстве, да не в нашем государстве, жила-была царевна, красавица-раскрасавица. Ручки у нее были сахарные, глазки васильковые, а волоски медовые.
- Француженка? - деловито осведомился Кокося.
- Гм... пожалуй, что не без того. Ну-с, жила царевна, жила, вдруг смотрит: волк идет...
Тут я остановилась, потому что сама немножко испугалась.
- Ну-с, идет этот волк и говорит ей человеческим голосом: "Царевна, а царевна, я тебя съем!"
Испугалась царевна, упала волку в ноги, лежит, землю грызет.
- Отпусти ты меня, волк, на волю.
- Нет, - говорит, - не пущу!
Тут я снова остановилась, вспомнила про толстого Тюлю, - еще перепугается, захворает.
- Тюля! Тебе не очень страшно?
- Мне-то? А ни капельки.
Кокося и Тотося усмехнулись презрительно.
- Мы, знаете ли, волков не боимся. Я сконфузилась.
- Ну, хорошо, так я вам другую расскажу. Только, чур, потом по ночам не пугаться. Ну, слушайте! Жила-была на свете старая царица, и пошла эта царица в лес погулять. Идет-идет, идет-идет, идет-идет, вдруг, откуда ни возьмись, выходит горбатая старушонка. Подходит старушонка к царице и говорит ей человечьим голосом:
- Здравствуй, матушка!
Отдала царица старушонке поклон.
- Кто же ты, - говорит, бабушка, что по лесу ходишь да человечьим голосом разговариваешь?
А старушонка вдруг как засмеется, зубы у нее так и скрипнули.
- А я, - говорит, - матушка, та самая, которую никто не знает, а всякий встречает. - Я, - говорит, - матушка, твоя Смерть!
Я перевела дух, потому что горло у меня от страха стянуло.
Взглянула на детей. Сидят, не шевелятся. Только Тотося вдруг придвинулась ко мне поближе (ara, y девочки-то, небось, нервы потоньше, чем у этих идиотских парней) и спросила что-то.
- Что ты говоришь?
- Я спрашиваю, сколько ваша муфта стоит?
- А? Что? Не знаю... не помню... Вам, верно, эта сказка не нравится? Тюля, ты, может быть, очень испугался? Отчего ты молчишь?
- Чего испугался? Я старухов не боюсь.
Я приуныла. Что бы такое выдумать, чтобы их немножко проняло?
- Да вы, может быть, не хотите сказки слушать?
- Нет, очень хотим, пожалуйста, расскажите, только что-нибудь страшное!
- Ну, хорошо, уж так и быть. Только, может быть, нехорошо Тюлю пугать, он еще совсем маленький.
- Нет, ничего, пожалуйста, расскажите.
- Ну-с, так вот! Жил-был на свете старый граф. И такой этот граф был злой, что к старости у него даже выросли рога.
Тотося подтолкнула Кокосю, и оба, закрыв рот ладонью, хихикнули.
- Чего это вы? Ну-с, так вот выросли у него рога, а когда вывалились от старости зубы, то на место них прорезались кабаньи клыки. Ну, вот жил он, жил, рогами мотал, клыками щелкал, и пришло ему, наконец, время помирать. Вырыл он себе сам большую могилу, да не простую, а с подземным ходом, и вел этот подземный ход из могилы прямо в главную залу, под графский трон. А детям своим сказал, чтоб не смели без него никаких дел решать, и чтоб после его похорон три дня ждали. А потом - говорит, - увидите, что будет.
А как стал граф помирать, позвал к себе двух своих сыновей и велел старшему у меньшого через три дня сердце вырезать, и положить это сердце в стеклянный кувщин. А потом, - говорит, - увидите, что будет.
Тут я до того сама перепугалась, что мне даже холодно стало. Глупо! Насочиняла тут всякие страхи, а потом через темную комнату пройти не решусь.
- Дети, вы что? Может быть... не надо больше?
- Это у вас настоящая цепочка? - спросил Кокося.
- А где же проба? - спросила Тотося.
Но что это с Тюлей? Он глаза закрыл! Ему положительно дурно от страха!
- Дети! Смотрите! Тюля! Тюля!
- Да это он заснул. Открой же глаза, так невежливо.
- Знаете, милые детки, мне, очевидно, не дождаться вашей мамы. Уже поздно, темнеет, а впотьмах мне, пожалуй, будет страшновато идти после... после всего. Но на прощанье я вам расскажу еще одну сказочку, коротенькую, но очень страшную.
Вот слушайте:
- Жили-были на свете лианозовские акции. Жили, жили, жили, жили, жили, жили, да вдруг... и упали!
Ай! Что с вами? Господи! Что же это с ними!
Кокося дрожит, как осиновый лист. Рот перекосило... Паралич, что ли?
Тотося вся белая, глаза широко открыла, хочет что-то сказать и не может, только в ужасе отталкивает руками какой-то страшный призрак.
И вдруг отчаянный вопль Тюли:
- Ай! Боюсь! Боюсь! Ай, довольно! Страшно! Боюсь! Боюсь!
Что-то стукнуло. Это Тотося упала без чувств на ковер.

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#53  Повідомлення Нюша » 26 січня 2020, 17:29

Мария Николаевна Толстая, сестра Льва Николаевича Толстого, в один из моментов своей жизни могла повторить судьбу Анны Карениной. Но после скоропостижной смерти единственного сына Николая, умершего от тифа, посещая Оптину пустынь, встречаясь со старцем Амвросием Оптинским, она решила принять монашество.
После пострига монахиня Мария могла бывать в Ясной поляне только по благословению. Однажды Лев Николаевич уговаривал ее задержаться в гостях, но она сказала: «Я этого не могу без благословения старца Иосифа. Без его благословения наши монахини вообще ничего не предпринимают». «А сколько всех монахинь в Шамордине?» — поинтересовался Толстой. «Семьсот». — «И ни одна из вас, семисот дур, не может жить своим умом! Для всего нужно благословение старца!» Мать Мария с кроткой улыбкой парировала: «Мы за вас молимся, не все же мы дуры». И в следующую встречу она подарила брату вышитую подушечку с надписью: «Одна из семисот Ш-х дур».

*******

А.Б. Гольденвезер. «Вблизи Толстого».

Сестра Толстого

Сестру Льва Николаевича, монахиню Марию Николаевну Толстую, я знал очень хорошо. Она каждый год гостила в Ясной, а после смерти Льва Николаевича жила летом в Телятинках в 1911 году, где и мы проводили лето.
Мария Николаевна была маленького роста, довольно полная; благодаря широкой черной монашеской одежде никаких контуров ее тела не чувствовалось, было впечатление черной сплошной фигуры, на которой
выделялись только кисти рук, маленьких, породистых, — на правой руке черные четки. Небольшая голова, всегда покрытая черной монашеской скуфейкой, закрывающей и часть лба'. Из-под бровей смотрели, хотя и закрытые широкими очками, большие черные глаза, светившиеся
умным, слегка лукавым блеском. Крупный нос, похожий на нос Льва Николаевича, сжатые губы с чуть заметной, как бы насмешливой улыбкой. Говоря, Мария Николаевна шамкала и пришепетывала беззубым старческим ртом. Складом своей речи и манерой говорить она удивительно была похожа на Льва Николаевича.
Несмотря на свое монашество и искреннюю православную религиозность, Мария Николаевна мало походила на святую. Это была живая, умная, темпераментная старуха, , не лишенная черт властной избалованной помещицы «доброго старого времени»; думаю, что дочерям и состоявшим при ней монашкам-послушницам не всегда
было с ней легко. Но это была правдивая, честная, прямая натура, полная подлинного внутреннего благородства, натура, такая родственная Льву Николаевичу. Мария Николаевна была музыкальна и, говорят, смолоду хорошо играла на фортепиано. Музыку она любила
страстно и радовалась, когда заставала меня в Ясной, так как всегда мечтала в своем монастырском уединении о хорошей музыке. Лев Николаевич и Мария Николаевна трогательно любили друг друга. Лев Николаевич звал ее Машенькой, она его — Левочкой. Сходясь, они
часто вспоминали старину. В прежние времена в доме Толстых постоянно живали какие-то странные люди — чудаки, юродивые. Мария Николаевна и Лев Николаевич любили их вспоминать. Оба они обладали замечательным даром художественного рассказа; часто умилялись, а иногда до слез смеялись своим воспоминаниям. Мария Николаевна помнила больше и лучше, и Лев Николаевич всегда удивлялся:
— Как это ты, Машенька, помнишь?!
Не могу простить себе, что так мало записал их рассказов.
О религиозных вопросах Лев Николаевич при Марии Николаевне говорить избегал, уважая ее православные убеждения и не желая ее огорчать.
Софья Андреевна явно не любила Марию Николаевну. Чувствовались в ней остатки той враждебности, семейной, «Левиных и Щербацких», о которой рассказал Лев Николаевич в «Анне Карениной» и которая так
ярко отразилась в молодых дневниках Софьи Андреевны, хотя бы в ее отношении к «тетушке» Льва Николаевича...
Свое отношение к трагическому концу семейной драмы Льва Николаевича Мария Николаевна ясно выразила тем, что после смерти Льва Николаевича приехала летом 1911 года не в Ясную, а к Александре
Львовне в Телятинки, где тогда жили Чертков со своей женой и сыном и многочисленной колонией и мы с женой и моими семейными. Мария Николаевна охотно проводила время со всеми нами. Я часто ей играл. Жена моя записала с ее слов некоторые ее воспоминания. К сожалению, после смерти жены мне до сих пор не удалось разыскать эту запись..

Лев Толстой с сестрой Марией. Ясная Поляна, 1908. Фото Карла Буллы
Зображення

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#54  Повідомлення Нюша » 01 лютого 2020, 14:31

Приятного аппетита (скажите спасибо, что днём). :D
Антон Чехов.
Из рассказа «Сирена»

Ежели, положим, вы едете с охоты домой и желаете с аппетитом пообедать, то никогда не нужно думать об умном; умное да ученое всегда аппетит отшибает. Сами изволите знать, философы и ученые насчет еды самые последние люди и хуже их, извините, не едят даже свиньи. Едучи домой, надо стараться, чтобы голова думала только о графинчике да закусочке.
Ну-с, когда вы входите в дом, то стол уже должен быть накрыт, а когда сядете, сейчас салфетку за галстук и не спеша тянетесь к графинчику с водочкой.
Самая лучшая закуска, ежели желаете знать, селедка. Съели вы ее кусочек с лучком и с горчичным соусом, сейчас же, благодетель мой, пока еще чувствуете в животе искры, кушайте икру саму по себе или, ежели желаете, с лимончиком, потом простой редьки с солью, потом опять селедки, но всего лучше, благодетель, рыжики соленые, ежели их изрезать мелко, как икру, и, понимаете ли, с луком, с прованским маслом… объедение! Но налимья печенка — это трагедия!
Ну-с, как только из кухни приволокли кулебяку, сейчас же, немедля, нужно вторую выпить.
Кулебяка должна быть аппетитная, бесстыдная, во всей своей наготе, чтоб соблазн был. Подмигнешь на нее глазом, отрежешь этакий кусище и пальцами над ней пошевелишь вот этак, от избытка чувств. Станешь ее есть, а с нее масло, как слезы, начинка жирная, сочная, с яйцами, с потрохами, с луком…
Как только кончили с кулебякой, так сейчас же, чтоб аппетита не перебить, велите щи подавать… Щи должны быть горячие, огневые. Но лучше всего, благодетель мой, борщок из свеклы на хохлацкий манер, с ветчинкой и с сосисками. К нему подаются сметана и свежая петрушечка с укропцем. Великолепно также рассольник из потрохов и молоденьких почек, а ежели любите суп, то из супов наилучший, который засыпается кореньями и зеленями: морковкой, спаржей, цветной капустой и всякой тому подобной юриспруденцией.
Как только скушали борщок или суп, сейчас же велите подавать рыбное, благодетель. Из рыб безгласных самая лучшая — это жареный карась в сметане.
Но рыбой не насытишься, это еда несущественная, главное в обеде не рыба, не соусы, а жаркое. Ежели, положим, подадут к жаркому парочку дупелей, да ежели прибавить к этому куропаточку или парочку перепелочек жирненьких, то тут про всякий катар забудете, честное благородное слово. А жареная индейка? Белая, жирная, сочная этакая, знаете ли, вроде нимфы…
После жаркого человек становится сыт и впадает в сладостное затмение. В это время и телу хорошо и на душе умилительно. Для услаждения можете выкушать рюмочки три запеканочки. Домашняя самоделковая запеканочка лучше всякого шампанского. После первой же рюмки всю вашу душу охватывает обоняние, этакий мираж, и кажется вам, что вы не в кресле у себя дома, а где-нибудь в Австралии, на каком-нибудь мягчайшем страусе…
Во время запеканки* хорошо сигарку выкурить и кольца пускать, и в это время в голову приходят такие мечтательные мысли, будто вы генералиссимус или женаты на первейшей красавице в мире, и будто эта красавица плавает целый день перед вашими окнами в этаком бассейне с золотыми рыбками. Она плавает, а вы ей: «Душенька, иди поцелуй меня!»
Зображення

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#55  Повідомлення Нюша » 15 лютого 2020, 14:42

Рассказ о том, как левак укрепляет брак.

Надежда Тэффи.
«Кошмар».
Кошмар продолжался четыре года.
Четыре года несчастная Вера Сергеевна не знала покоя ни днем, ни ночью. Дни и ночи думала она о том, что счастье ее висит на волоске, что не сегодня-завтра эта наглая девка Элиза Герц отберет от нее окончательно околдованного Николая Андреевича.

Эта несчастная Вера Сергеевна боролась за свое сердце и за свой очаг всеми средствами, какие только может дать современность в руки рассудительной и энергичной женщины. Она писала сама себе анонимные письма, которые потом с негодованием показывала своему преступному мужу. Она постоянно твердила ему о необычайном уме их гениального мальчика и подчеркивала, как важны для воспитания такого избранного существа твердые семейные устои. Она создавала домашний комфорт и уют, устраивала интересные вечера, на которые созывала выдающихся людей. Она занималась своей внешностью, делала гимнастику, массировалась, старательно выбирала туалеты, делала все, что могла, чтобы быть в глазах мужа молодой, умной и красивой. Никогда, даже в первые годы супружеской жизни, не была она так в него влюблена, как в эти несчастные четыре года "кошмара".

И действительно, если Николай Андреевич мог кому нибудь нравиться, так именно в эти четыре года. Он сделался элегантным, каким то подвинченным, загадочным, то бурно-веселым, то непредвиденно меланхоличным, декламировал стихи, делал жене подарки и даже отпускал ей комплименты, положим, большею частью, когда торопился уйти из дому и боялся, что его задержат.

- Милочка, как ты интересна сегодня, - рассеянно бормотал он, целуя ее в лоб, - носи всегда это платье.
Или:
- У тебя сегодня прием? Я безумно жалею, что не смогу прийти. Но я пришлю тебе корзину цветов. Пусть все видят, что я еще влюблен в свою кошечку.
От него всегда пахло волнующими духами, хотя он не душился. Он всегда что то напевал, он приносил с собой какой-то воздух влюбленности, от которого все начинали беспокойно улыбаться, лукаво поглядывать и говорить на любовные темы.

Раз в год Элиза Герц давала свой концерт. Вера Сергеевна заказывала к этому вечеру великолепный туалет, собирала друзей к обеду и потом приглашала их к себе в ложу. Николай Андреевич сидел отдельно в партере и она следила в бинокль за выражением его лица.

Николай Андреевич был, действительно, околдован Элизой Герц. Его спокойная, расчетливая купеческая натура не сливалась с чуждой для него средой Элизы, но как бы плавала в ней, ныряла и фыркала от удовольствия. Его удивлял и умилял весь этот элегантный сброд, эти вылощенные дэнди с бурчащими от голода животами, эти томные модницы с наклеенными ресницами, у которых всегда оказывались вещи задержанными в отеле за неплатеж. Эти завтраки в пять часов вечера, обеды в час ночи, неожиданные танцы, вся сложность и запутанность взаимоотношений этих странных и очаровательных людей. И самая странная и самая очаровательная из них - она, непонятная, до конца неузнанная, мучащая и себя и других, талантливая, яркая, бог, чорт, змея - Элиза Герц.
За все четыре года ни одного дня не был он спокоен и уверен за завтрашний день. Он никогда в ней ничего не понимал.


Однажды она вернула ему посланный ей дорогой браслет, набросав карандашом на клочке бумаги: "Не ожидала подобного хамства. Мне стыдно за вас". И он, растерянный и униженный, два дня не смел показаться ей на глаза и ломал себе голову — почему она так оскорбилась, когда всего три дня тому назад он дал ей двадцать тысяч и она совершенно спокойно сунула их в свою сумочку и даже зевнула при этом.

В другой раз, получив от него корзинку апельсин, она стала перед ним на колени и сказала, что в этом его поступке было столько девственной красоты, что она все утро проплакала слезами восторга, а из апельсинов велела сделать компот.

И никогда не знал он, что его ждет. И часто оскорбленный и униженный возвращался он домой и искал утешения в преданности Веры Сергеевны.
- Веруся, ты ангел, а я свинья, - говорил он. - Но ведь и свинья может требовать доли уважения и ласки. Обними меня, скажи, - ведь наш Володя замечательный мальчик? Я хочу жить для тебя и для него. Только. Заметь - только!
Иногда он забегал домой всего на минутку, метеором, метеором, который сверкал радостью и напевал на мотив оперетки:
- До свиданья, Веруся. Живу тобой. Не задерживай - меня ждут скучные дела. Тра-ла-ла! Скучные, тра-ла-ла! Дела-ла-ла!
И удирал.

Кончился кошмар совершенно неожиданно...
Элиза давно толковала об ангажементе в Аргентину. Николай Андреевич привык к этим разговорам и не придавал им особого значения. Иногда ему приходилось даже подписывать чеки для каких-то посредников, но ему часто приходилось выдавать деньги на самые непонятные нужды - на какую то рекламу (чего - неизвестно), на погашение долга по концерту, который, полагалось, должен был дать доход, и т. д. Так что он особого значения этим посредникам не придавал. И вдруг оказалось, что аргентинская гастроль вовсе не мираж, а самый настоящий факт, и что нужно только выхлопотать паспорт и сейчас же отправляться. Разлука предполагалась на полгода и особенно Николая Андреевича не взволновала.

- Отдохну, отосплюсь и поправлю делишки, - бодрил он себя.
Ездили провожать целой компанией в Марсель. Выло шумно, угарно и даже весело.
Долгое время Николай Андреевич не мог оторваться от Элизиной жизни. Ездил по ресторанам с ее подругой Милушей, чтобы говорить о ней, кое о чем выпытывать, кое что проверять задним числом.
Потом Милуша надоела. Она была и глупа и некрасива, и носила старые Элизины платья. И все, что говорила она о своей приятельнице, как-то опрощало Элизу, делало ее понятной, лишало тревоги и загадочности.

Он скоро бросил Милушу.
Потом пришло письмо от Элизы с просьбой о деньгах и рассказами о бурном успехе.
Он тотчас же послал требуемую сумму с восторгом.
Через пять месяцев пришло второе требование.
Он исполнил и его тоже, но уже без восторга.
От письма ее пахло какими-то новыми духами, вроде ладана. Очень противными.

Стало скучно. Сразу сказалась усталость от бессонных ночей, кутежей и тревог последнего года. Потянуло спокойно пошлепать пасьянс, поворчать на жену и завалиться в десять часов в постель.
Вера Сергеевна отнеслась сначала с восторгом к счастливой перемене жизни. Потом ее стало беспокоить, что ветреный супруг, предоставлявший ей всегда полную свободу, вдруг так прочно засел дома и выразил столько негодования, когда она раза два, увлекшись бриджем, поздно вернулась. Она почувствовала некоторое неудобство и даже скуку от такого его поведения.

- Ну, это должно быть не надолго, — утешала она себя. — Скоро вернется эта негодяйка, и все пойдет по-старому.
Но по-старому дело не пошло.
Николай Андреевич получил новое требование из Аргентины, на которое ехидно ответил телеграммой: "Получите при личном свидании", на что пришел ответ, тоже телеграфный, в одно слово, латинскими буквами, не чисто русское: "Мерзавец".

Вера Сергеевна, которая по праву невинной страдалицы часто рылась в письменном столе неверного своего мужа и для этой цели даже очень ловко приспособила, в качестве отмычки, крючок для застегивания башмаков, прочла эту телеграмму с двойным чувством — тоски и восторга.
Восторг пел: - кончен кошмар.
Тоска ныла: - что-то будет?
И тоска была нрава.

Очаровательный и нежный Николай Андреевич выскочил всклокоченным вепрем из кабинета со счетами в руках и задал бедной страдалице такую встрепку за платье от Шанель и шляпку от Деска, что она горько пожалела о тяжелых годах кошмара.

А тут новое несчастье: "гениальный мальчик" оказался болваном и грубияном. Он в третий раз провалился на первом башо, и когда отец резонно назвал его идиотом, молодой отпрыск, вытянув хоботом верхнюю губу, отчетливо выговорил:
- Идиот? Очевидно по закону наследственности.

И тут родители с ужасом заметили, что у него отвислые уши, низенький лоб и грязная шея, и что вообще им гордиться нечем, а драть его уже поздно, и Вера Сергеевна упрекала мужа за то, что тот забросил ребенка, a муж упрекал ее за то, что она слишком с ним няньчилась. И все было скучно и скверно.

При таком настроении, нечего было и думать о поддержании прежнего образа жизни. Уж какие там приемы изысканных гостей. Кроме всего прочего, Николай Андреевич стал придирчив и скуп. Вечно торчал дома и всюду совал нос. Дошло до того, что когда Вера Сергеевна купила к обеду кусочек балыка, он при прислуге назвал ее шельмой, словом, как будто к данному случаю даже неподходящим, но тем не менее очень обидным и грубым.

Так все и пошло.
Пробовал было Николай Андреевич встряхнуться. Повез обедать молоденькую балерину. Но так было с ней скучно, что потом, когда она стала трезвонить к нему каждый день по телефону, он посылал саму Веру Сергеевну с просьбой осадить ее холодным тоном.

Вера Сергеевна перестала наряжаться и заниматься собой. Быстро расползлась и постарела.
Она часто горько задумывалась и вздыхала:
- Да! Еще так недавно была я женщиной, жила полной жизнью, любила, ревновала, искала забвения в вихре света,
- Как скучно стало в Париже, — говорила она. - Совсем не то настроение. Все какое-то погасшее, унылое.

- Это верно вследствие кризиса, - объяснили ей. Она недоверчиво качала головой и как-то раз, бледнея и краснея, спросила полковника Ерошина — старого забулдыгу, приятеля Николая Андреевича:
- А скажите, вы не знаете, отчего не возвращается из Америки эта певичка Элиза Герц?
— А Бог ее знает, — равнодушно отвечал полковник, — может быть не на что.
- А вы не находите, что следовало бы послать ей денег на дорогу? — еще более волнуясь, сказала она. - Вы бы поговорили об этом с мужем. А?

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#56  Повідомлення Нюша » 06 березня 2020, 22:57

Михаил Зощенко

«Н. Тэффи»
Ее считают самой занимательной и «смешной» писательницей.
И в длинную дорогу непременно берут томик ее рассказов. Вы увидите во всех вокзальных киосках
«Дым без огня»,
«Неживой зверь»,
«Карусель» — это ее книги приготовлены «в дорогу».
Должно быть, и в самом деле весело и беспечально на душе от юмористических <коротеньких> ее рассказов.
И что из того, что писательница и так серьезно и как бы с гордостью предупреждает в предисловии: «В этой книге много невеселого» и что «Слезы — жемчуг ее души».
Все равно ей не верят и смеются. Ах, эта смешная Тэффи!

Правда, у среднего читателя и Чехов почитается «смешным» писателем, однако этот эпитет — «смешная» — в особенности родственен Тэффи, в особенности неотделим от нее.
И какое же тогда странное явление — писательница говорит:
позвольте, я не смеюсь, мои рассказы печальны, а мы ей не верим
и смеемся. И ведь искренно же мы смеемся!
И в самом деле во всех ее рассказах какой-то удивительный и истинный юмор ее слов, какая-то тайна смеющихся слов, которыми в совершенстве владеет Тэффи.

И попробуйте пересказать какой-нибудь, даже самый смешной ее
рассказ, и, право, получится совершенно не смешно. Будет нелепо, а может быть, и трагически.
Барыня-помещица спрашивает у Федосьи:
— Чего это Фекла такая худая?
— Не ест ничего, вот и худая.
— Ну, как это можно ничего не есть, — возмущается барыня, — пошли ее завтра утром ко мне.
Несколько дней подряд барыня дает Фекле лекарства для аппетита. Фекла не поправляется. Беспокоится барыня, выискивает лекарства разные в своей аптечке, и только в конце рассказа оказалось, что не ест Фекла оттого, что есть нечего.Таков юмористический рассказ. Да и большинство рассказов таково же. Тут смешны не анекдотические столкновения людей и не сами люди-шаржи, прекрасно смешит интимный ее сказ, мягкий ее юмор в смешных, нелепых словах и нежность положительная к этим темным бабам, нянькам, кухаркам, которых, кстати сказать, в книгах ее великое множество. Во всех ее книгах люди не похожи на людей. Феклы, Федосьи, Гаши — это какие-то уродливые карикатуры, «человекообразные», — как сама и так удачно наз<вала> Тэффи.

Ее книги — сборник шаржей и удивительных карикатур.
Ее герои — глупейшие бабы, няньки, патологические барыни.
Тэффи берет жизненные карикатуры людей и сн<имает> еще карикатуру.
Получается какой-то двойной шарж.
Уродство увеличено в 1000 раз.
Пошлость увеличена в 1000 раз.
Глупость увеличена до того, что люди кажутся часто ненастоящими, неживыми.
Однако оставлен<ные> 2-3 характернейшие черты — ив этом все мастерство и талантливость, — безобразно преувел<иченные>,
дают жизнь и движение героям. Кухарка Луша несомненно живет,
нянька Мавра несомненно естественна.

Мы узнаем их так же, как в рисунке-шарже мы узнаем знакомые
нам лица.
Я подчеркиваю здесь: пошлость и глупость. С этим-то и оперирует
главным образом писательница.
Глупость, безнадежная, удивительная— непременный элемент во всех без исключения героях.
Какое самое темное, беспросветное царство глупцов.
Аптечка.
Кучер и прачка.
Явдоха.
Кухарка Пелагея.
Чиновник Овсяткин.
Мамка Мавра.
Миллионер.
Председатель управы.
Гимназисты.
И даже учитель с умными глазами говорит нелепые вещи. Итак, все дураки.

А у Тэффи если уж дурак, так удивительный дурак. Он и лопочет по-особому: «Тут не оставленье. Потрудитесь тоже <порядочно знать>»;
«Куда уж тут понять?». И естественно, что никто и не понимает.
Каждый дурак с разговором. Но его никто не понимает.
И получается самое удивительное, на чем и построены все столкновения людей: на непонимании.
Явдоха не понимает.
Барыня не понимает.
Кухарка не понимает.
Будто дурак живет своей особой жизнью, говорит много и любит
говорить, но его не понимают.
И этот прием очень приметен у Тэффи.
Итак, сущность рассказов, основа их печальна, а часто и трагична,
однако внешность искренно смешна.

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#57  Повідомлення Нюша » 19 квітня 2020, 15:45

САША ЧЁРНЫЙ
Пасхальный визит
...Однажды утром Нина проснулась, взглянула на стул перед диваном: сюрприз… белое шелковое платьице, канареечная лента. О! Сегодня ведь праздник, русская Пасха, как же она забыла… Ведь вчера она сама яйца заворачивала в пестрые шелковые тряпочки, помогала красить. А мать сладкое тесто месила и снесла вниз булочнику, синьору Леонарди, чтобы запек.
Она быстро оделась и с лентой в руках побежала в столовую. Та-та-та! Как чисто! На столе мимоза и два розовых тюльпана. Кулич! Какое смешное и милое слово… И яйца, веселые и пестренькие, ну разве можно их есть? Жалко ведь…
Варвара Петровна поставила дочку на табуретку:
— Сама оделась? Вот умница… Христос Воскресе, Ниночка!
— А как надо отвечать? Я уже забыла…
— Воистину Воскресе…
— Во-ис-ти-ну!
И поцеловались они не три, а пять раз взасос. Так уж случилось.
Нина повертелась по комнате. Пол чистый, подметать не надо. И вспомнила:
— Ты ведь сегодня не вышиваешь?
— Кто же сегодня вышивает?..
— Вот и отлично. Значит, мы пойдем в Зоологический сад. Ты ведь обещала. Да?
— Пойдем, Ниночка. Давай только я ленту завяжу, а то ты так в руке ее и понесешь.
Пили кофе с куличом. Нина молчала и о чем-то своем думала. Когда уж совсем собрались уходить, она подошла к матери и попросила:
— Мама, можно мне четыре яйца в сумочку? Я выберу с трещиной. И кулича кусочек. Только потолще, хорошо?
— Возьми, конечно.
Варвара Петровна удивилась: никогда девочка не просит… ест, как цыпленок, всегда упрашивать надо. И вдруг — четыре яйца и кулич… Фантазия!
Варвара Петровна быстро шла за дочкой по горбатой, золотистой от песка дорожке. Ишь как бежит! Куда это она?
Девочка, не останавливаясь, наскоро поздоровалась по-итальянски с верблюдом:
— Добрый день, синьор, как поживаете?
Со всеми зверями она разговаривала только по-итальянски, — по-русски ведь они не понимают.
За поворотом, на высокой желтой скале, окаймленной густой синькой римского неба, стоял тигр. Полосатый злодей, как и львы, жил не в клетке, а на свободном клочке земли. С дорожки рва не было видно, и люди, впервые попадавшие в сад, невольно вздрагивали и останавливались: тигр на свободе!
Нина и с тигром поздоровалась. Но наглый зверь даже и головы не повернул. Через ров не перелетишь, а то бы он… поздоровался!
И вот внизу, под пальмовым наметом, Нина остановилась у клетки, в которой томился бурый медведь. Остановилась и сказала по-русски, — медведь ведь русский был: — Здравствуй, здравствуй… Скучаешь? А я тебе поесть принесла. Потерпи, потерпи… Вкусно! Вот увидишь, как вкусно…
Она аккуратно облупила одно за другим крашеные яйца. Зверь встал на задние лапы и приник носом к железным прутьям. Нина положила на деревянную лопатку яйцо. Медведь смахнул его лапой в пасть, съел и радостно заурчал.
— Еще?
Съел и второе, и третье, и четвертое. Куличом закусил и приложил лапу ко лбу, точно под козырек взял. Это он всегда делал, когда был чем-нибудь очень доволен.
Нина в ответ на доброе приветствие зверя показала ему пустую сумочку и ответила странным русским словом, которое ей мать сегодня утром подсказала:
«Воистину, воистину!..»
Должно быть, это то же самое, что «на здоровье!»…
Варвара Петровна опустилась на скамью и закрыла глаза. Ну, вот, только этого недоставало… Слезы… «Все съел, Ниночка? Вот и отлично!»
Девочка теребила ее за рукав и весело тараторила:
— Конечно, отлично. Я так и думала, что ты не будешь сердиться. Он же русский, понимаешь… Мне сторож давно уже рассказал, что его прислали с Урала еще до войны. Ему очень скучно, никто его не понимает. Тигра вон как хорошо устроили, а медведя в клетку. За что? И он чистый, правда, мама? Видишь, он аккуратно съел, ни одной крошки не рассорил. Не то что мартышка какая-нибудь… До свиданья, синьор Топтыгин. До свиданья!
Она взяла мать за руку и поскакала по дорожке мимо жирных, матово-сизых агав к пантерам; там маленькие детеныши так смешно в прятки играют, надо насмотреться, а то вырастут и будут, как маятники, из утла в угол шагать и через голый ствол прыгать.

Париж. 1926, март.

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#58  Повідомлення Dav_poltava » 24 квітня 2020, 20:39

А. П. Чехов. Накануне поста

— Павел Васильич! — будит Пелагея Ивановна своего мужа. — А Павел Васильич! Ты бы пошел позанимался со Степой, а то он сидит над книгой и плачет. Опять чего-то не понимает!

Павел Васильич поднимается, крестит зевающий рот и говорит мягко:

— Сейчас, душенька!

Кошка, спящая рядом с ним, тоже поднимается, вытягивает хвост, перегибает спину и жмурится. Тишина… Слышно, как за обоями бегают мыши. Надев сапоги и халат, Павел Васильич, помятый и хмурый спросонок, идет из спальни в столовую; при его появлении другая кошка, которая обнюхивала на окне рыбное заливное, прыгает с окна на пол и прячется за шкаф.

— Просили тебя нюхать! — сердится он, накрывая рыбу газетной бумагой. — Свинья ты после этого, а не кошка…

Из столовой дверь ведет в детскую. Тут за столом, покрытым пятнами и глубокими царапинами, сидит Степа, гимназист второго класса, с капризным выражением лица и с заплаканными глазами. Приподняв колени почти до подбородка и охватив их руками, он качается, как китайский болванчик, и сердито глядит в задачник.

— Учишься? — спрашивает Павел Васильич, подсаживаясь к столу и зевая. — Так, братец ты мой… Погуляли, поспали, блинов покушали, а завтра сухоядение, покаяние и на работу пожалуйте. Всякий период времени имеет свой предел. Что это у тебя глаза заплаканные? Зубренция одолела? Знать, после блинов противно науками питаться? То-то вот оно и есть.

— Да ты что там над ребенком смеешься? — кричит из другой комнаты Пелагея Ивановна. — Чем смеяться, показал бы лучше! Ведь он завтра опять единицу получит, горе мое!

— Ты чего не понимаешь? — спрашивает Павел Васильич у Степы.

— Да вот… деление дробей! — сердито отвечает тот. — Деление дроби на дробь…

— Гм… чудак! Что же тут? Тут и понимать нечего. Отзубри правило, вот и всё… Чтобы разделить дробь на дробь, то для этой цели нужно числителя первой дроби помножить на знаменателя второй, и это будет числителем частного… Ну-с, засим знаменатель первой дроби…

— Я это и без вас знаю! — перебивает его Степа, сбивая щелчком со стола ореховую скорлупу. — Вы покажите мне доказательство!

— Доказательство? Хорошо, давай карандаш. Слушай. Положим, нам нужно семь восьмых разделить на две пятых. Так-с. Механика тут в том, братец ты мой, что требуется эти дроби разделить друг на дружку… Самовар поставили?

— Не знаю.

— Пора уж чай пить… Восьмой час. Ну-с, теперь слушай. Будем так рассуждать. Положим, нам нужно разделить семь восьмых не на две пятых, а на два, то есть только на числителя. Делим. Что же получается?

— Семь шестнадцатых.

— Так. Молодец. Ну-с, штукенция в том, братец ты мой, что мы… что, стало быть, если мы делили на два, то… Постой, я сам запутался. Помню, у нас в гимназии учителем арифметики был Сигизмунд Урбаныч, из поляков. Так тот, бывало, каждый урок путался. Начнет теорему доказывать, спутается и побагровеет весь и по классу забегает, точно его шилом кто-нибудь в спину, потом раз пять высморкается и начнет плакать. Но мы, знаешь, великодушны были, делали вид, что не замечаем. «Что с вами, спрашиваем, Сигизмунд Урбаныч? У вас зубы болят?» И скажи, пожалуйста, весь класс из разбойников состоял, из сорвиголов, но, понимаешь ты, великодушны были! Таких маленьких, как ты, в мое время не было, а всё верзилы, этакие балбесы, один другого выше. К примеру сказать, у нас в третьем классе был Мамахин: господи, что за дубина! Понимаешь ты, дылда в сажень ростом, идет — пол дрожит, хватит кулачищем по спине — дух вон! Не то, что мы, даже учителя его боялись. Так вот этот самый Мамахин, бывало…

За дверью слышатся шаги Пелагеи Ивановны. Павел Васильич мигает на дверь и шепчет:

— Мать идет. Давай заниматься. Ну, так вот, братец ты мой, — возвышает он голос, — эту дробь надо помножить на эту. Ну-с, а для этого нужно числителя первой дроби пом…

— Идите чай пить! — кричит Пелагея Ивановна.

Павел Васильич и его сын бросают арифметику и идут пить чай. А в столовой уже сидит Пелагея Ивановна и с ней тетенька, которая всегда молчит, и другая тетенька, глухонемая, и бабушка Марковна — повитуха, принимавшая Степу. Самовар шипит и пускает пар, от которого на потолке ложатся большие волнистые тени. Из передней, задрав вверх хвосты, входят кошки, заспанные, меланхолические…

— Пей, Марковна, с вареньем, — обращается Пелагея Ивановна к повитухе, — завтра пост великий, наедайся сегодня!

Марковна набирает полную ложечку варенья, нерешительно, словно порох, подносит ко рту и, покосившись на Павла Васильича, ест; тотчас же ее лицо покрывается сладкой улыбкой, такой же сладкой, как само варенье.

— Варенье очень даже отличное, — говорит она. — Вы, матушка, Пелагея Ивановна, сами изволили варить?

— Сама. Кому же другому? Я всё сама. Степочка, я тебе не жидко чай налила? Ах, ты уже выпил! Давай, ангелочек мой, я тебе еще налью.

— Так вот этот самый Мамахин, братец ты мой, — продолжает Павел Васильич, поворачиваясь к Степе, — терпеть не мог учителя французского языка. «Я, кричит, дворянин и не позволю, чтоб француз надо мною старшим был! Мы, кричит, в двенадцатом году французов били!» Ну, его, конечно, пороли… си-ильно пороли! А он, бывало, как заметит, что его пороть хотят, прыг в окно и был таков! Этак дней пять-шесть потом в гимназию не показывается. Мать приходит к директору, молит Христом-богом: «Господин директор, будьте столь добры, найдите моего Мишку, посеките его, подлеца!» А директор ей: «Помилуйте, сударыня, у нас с ним пять швейцаров не справятся!»

— Господи, уродятся же такие разбойники! — шепчет Пелагея Ивановна, с ужасом глядя на мужа. — Каково-то бедной матери!

Наступает молчание. Степа громко зевает и рассматривает на чайнице китайца, которого он видел уж тысячу раз. Обе тетеньки и Марковна осторожно хлебают из блюдечек. В воздухе тишина и духота от печки… На лицах и в движениях лень, пресыщение, когда желудки до верха полны, а есть все-таки нужно. Убираются самовар, чашки и скатерть, а семья всё сидит за столом… Пелагея Ивановна то и дело вскакивает и с выражением ужаса на лице убегает в кухню, чтобы поговорить там с кухаркой насчет ужина. Обе тетеньки сидят в прежних позах, неподвижно, сложив ручки на груди, и дремлют, поглядывая своими оловянными глазками на лампу. Марковна каждую минуту икает и спрашивает:

— Отчего это я икаю? Кажется, и не кушала ничего такого… и словно бы не пила… Ик!

Павел Васильич и Степа сидят рядом, касаясь друг друга головами, и, нагнувшись к столу, рассматривают «Ниву» 1878 года.

— «Памятник Леонардо да-Винчи перед галереей Виктора Эммануила в Милане». Ишь ты… Вроде как бы триумфальные ворота… Кавалер с дамой… А там вдали человечки…

— Этот человечек похож на нашего гимназиста Нискубина, — говорит Степа.

— Перелистывай дальше… «Хоботок обыкновенной мухи, видимый в микроскоп». Вот так хоботок! Ай да муха! Что же, брат, будет, ежели клопа под микроскопом поглядеть? Вот гадость!

Старинные часы в зале сипло, точно простуженные, не бьют, а кашляют ровно десять раз. В столовую входит кухарка Анна и — бух хозяину в ноги!

— Простите Христа ради, Павел Васильич! — говорит она, поднимаясь вся красная.

— Прости и ты меня Христа ради, — отвечает Павел Васильич равнодушно.

Анна тем же порядком подходит к остальным членам семьи, бухает в ноги и просит прощенья. Минует она одну только Марковну, которую, как неблагородную, считает недостойной поклонения.

Проходит еще полчаса в тишине и спокойствии… «Нива» лежит уже на диване, и Павел Васильич, подняв вверх палец, читает наизусть латинские стихи, которые он выучил когда-то в детстве. Степа глядит на его палец с обручальным кольцом, слушает непонятную речь и дремлет; трет кулаками глаза, а они у него еще больше слипаются.

— Пойду спать… — говорит он, потягиваясь и зевая.

— Что? Спать? — спрашивает Пелагея Ивановна. — А заговляться?

— Я не хочу.

— Да ты в своем уме? — пугается мамаша. — Как же можно не заговляться? Ведь во весь пост не дадут тебе скоромного!

Павел Васильич тоже пугается.

— Да, да, брат, — говорит он. — Семь недель мать не даст скоромного. Нельзя, надо заговеться.

— Ах, да мне спать хочется! — капризничает Степа.

— В таком случае накрывайте скорей на стол! — кричит встревоженно Павел Васильич. — Анна, что ты там, дура, сидишь? Иди поскорей, накрывай на стол!

Пелагея Ивановна всплескивает руками и бежит в кухню с таким выражением, как будто в доме пожар.

— Скорей! Скорей! — слышится по всему дому. — Степочка спать хочет! Анна! Ах боже мой, что же это такое? Скорей!

Через пять минут стол уже накрыт. Кошки опять, задрав вверх хвосты, выгибая спины и потягиваясь, сходятся в столовую… Семья начинает ужинать. Есть никому не хочется, у всех желудки переполнены, но есть все-таки нужно.
Noli turbare circulos meos!


Dav_poltava

Аватар користувача
За 107 000 сообщений
Персональное звание ''Заратустра''
 
Повідомлення: 107087
Зареєстрований:
07 вересня 2011, 13:41
Звідки: Україна - країна мрій!
Бали репутації: 4880
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#59  Повідомлення Нюша » 25 травня 2020, 23:46

Хотя и с опозданием

Нюша

Аватар користувача
За 54 000 сообщений
 
Повідомлення: 54557
Зареєстрований:
10 травня 2013, 17:58
Звідки: Харьков
Бали репутації: 4477
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Re: Рассказы

Повідомлення номер:#60  Повідомлення Гоцман » 26 травня 2020, 21:13

:D
Нюша, спасибо...Я было, начав читать, передумал, но, в аккурат на слове "обсценной", из-за чего передумал передумывать, и не зря продолжил. Таких слов, признаться, не слыхивала даже моя скорая на язык матушка, вершиной изобретательности которой был некий симбиоз двух любимых её выражений - "херовина припезденная" и "хряки поперебиваю", эдакое "хервивря", исторгнутое двумявысшеобразованным организмом в минуту наивысшего гневогодования.
:D

Гоцман

Аватар користувача
За 38 000 сообщений
 
Повідомлення: 38888
Зареєстрований:
16 листопада 2015, 12:39
Звідки: кинотеатр Родина
Бали репутації: 2575
Имеет доступ в закрытый раздел ''Закрытый клуб'' Имеет доступ в закрытый раздел ''Политика''

Розділ Статистика

Повернутись до Пикник